— Что происходит, Рина? И что это за запах? — Голос подруги дрожал, очевидно, она просто пыталась придать себе храбрости, заполняя эту, звенящую тишину, звуком их голосов. Вот только, у Сирины не было силы разжать губы, и ответить.
Она толкнула прикрытую, замаранную такими же пятнами дверь, и замерла на пороге, ощущая, как воздух, мелкими толчками выходит из нее, не имея возможности сделать вдох. Не после того, что ей довелось увидеть, не сейчас…
Хотелось кричать… только и для этого, не было ни сил, ни голоса. Зато, сзади закричала Мэри, и Сирина вторила ей, только мысленно, заходясь в беззвучном крике.
Подруга убежала во двор, и Сирина слышала, как ту вырвало… Наверное, это было нормальной реакцией организма. Вот только, она не могла и так.
Девушка просто продолжала стоять на пороге гостиной, рассматривая комнату. Которая стала воплощением фильма ужаса в этот вечер.
Два тела лежали в разных углах комнаты. Девушка в достаточной мере была знакома с историей религий, чтобы понять, что эти тела — использовали вместо алтаря…
Она не могла думать об этих … искореженных трупах, как о своих родителях. Не могла, и не хотела.
О, нет, это были не они.
Ее родители были полными жизни и оптимизма, они лучились энергией… Они не могли лежать тут…
Тела были обнажены, но сложно было заметить это.
Казалось, что странные, повторяющие малейший изгиб этих тел, комбинезоны, надеты на поверх кожи. Сплошь покрыты символами и странными узорами… алого, цвета спекшейся крови, цвета…
На груди у обоих трупов, над тем местом, где при жизни билось сердце, щерился ровными краями, проступая белесоватым блеском ребер, странный символ. Сирина никогда не видела такой…
Она так и стояла в дверях, пока Мэри пыталась растормошить ее, пока подруга металась с криками. Созывая соседей, звоня в полицию. Рина не смогла сдвинуться с места, когда приехали следователи и медики забрали трупы. И, только когда молнии черных мешков скрыли от нее изрезанные каббалистическими символами лица родных, Рина смогла вдохнуть воздух полной грудью, а потом, просто отвернулась от всего этого. От комнаты, стены которой были исписаны кровью ее родных, от пытливых и сосредоточенных взглядов следователей, от бледного, полного горя и волнений за нее, лица Мэри.
Она молча вышла на улицу, не понимая что творит, и пошла, глядя на брусчатку тротуара, надрывно повторяя в мозге один и тот же вопрос «Где ты?»…
***
Даже сейчас, лишь вспоминая о том, что было теперь уже в другой жизни, Сирина задыхалась от боли. Хоть и не нуждался ее организм в таком количестве кислорода, теперь.
Руки Михаэля крепко обнимали, он знал, разделял ее боль. Мужчина сам испытывал муку от того, что заставлял ее вновь, секунда за секундой воскрешать тот день. Но, иначе нельзя было поступить. Не в этом случае.
— А кинжал, малыш? — Мягко и нежно спросил он, продолжая обхватывать ее лицо своей ладонью, удерживая, лаская пальцами ее щеки и губы. — Где был этот кинжал в тот день?
Сирина недоуменно посмотрела на вампира, не улавливая сути его интереса.
— Я не знаю… Не дома. Нет. — Она прикусила губу. — Отец очень дорожил им. И оставлял в хранилище, когда уезжал. Они еще не успели забрать его по приезду. Значит… он был там, наверное. — Прикрывая веки, тихо ответила она.
А потом, не выдержав, всхлипнула, утыкаясь лицом в шею любимого.
— Но при чем здесь это?! — Пробормотала она, не желая поднимать голову из этого, такого манящего и безопасного убежища его кожи, его аромата, сильного и уверенного звука его пульса.
— Думаю, что очень даже при чем, Сирина… — Задумчиво ответил Михаэль, чуть крутя лезвие. — Очень даже… — Повторил он, поднимая за подбородок ее лицо и накрывая властным поцелуем губы любимой.
Он просто хотел поддержать ее, дать минуту покоя лаская своими чувствами, понимая, что теперь его очередь о многом рассказать Рине.
Глава 18
— Значит, Лейла, ты скучала по мне? — Максимилиан чуть приподнял бровь, наблюдая за медленным и плавным приближением «сестры». Они находились в ее покоях, расположенных на третьем этаже этого поместья — Какая жалость, что я не знал. Непременно пришел бы раньше. — Мужчина хмыкнул, небрежными движениями раскачивая серебряную цепь в руках.
Лейле не нравился его тон. Что ж…, его это не волновало. Отнюдь.
— Что такое, дорогая сестра? Отчего же, ты не спешишь обнять меня после долгой разлуки? — Светлая бровь поднялась над черными глазами, издеваясь над девушкой.
Похоже, собственная идея уже не казалась ей столь удачной. Жаль, что до нее, так поздно, дошло…
Хотя, нет, ему не было ее жаль, ни капли.
Серебро блеснуло, в слабом свете убывающей луны, стремительным броском обвивая шею вампирши.
— Как жаль, что мне, все еще не хочется обнять тебя. — Макс намотал второй конец цепи себе на руку, притягивая шипящую Лейлу. — Почему молчишь? Тебе не нравится такая игра? — Мужчина открыто насмехался, натягивая цепь, заставляя сестру опуститься перед ним на колени. — Не хочется тебя огорчать, дорогая, но сегодня — у нас будут другие правила игры.
— Ох, — вскинулась Лейла, предпринимая едва заметные попытки избавиться от серебра. Она не любила страдать, вампирша любила мучить. — Неужели, сегодня, ты меня, наконец, поимеешь, дорогой? — Девушка показала всю свою заинтересованность. Хоть ей и было больно, она не смогла скрыть дрожи ожидания и предвкушения. Тонкие пальцы потянулись, обхватывая пояс его брюк, скользя по паху.
Максимилиан жестко расхохотался, сбрасывая жадные пальцы вампирши со своего тела.
— Нет, милая, ты и сейчас, не получишь меня. Все осталось по-прежнему, Лейла. — Он потянул цепь, запрокидывая ее голову, собирая волосы в кулак, с силой натягивая. — Ты меня и теперь, не возбуждаешь. Хотел бы извиниться за это… но, знаешь… — Мужчина удерживал затылок женщины, несколько раз обвивая, наподобие ошейника, цепью ее шею. — Пожалуй, не буду. Я же, ни капли, не жалею, вот в чем дело, дорогая сестра. Даже мне, было бы противно, пожелай я такую… шлюху. — Ему, определенно, нравилось оскорблять ее. Что поделаешь, притворно вздохнул Макс в душе, плохое воспитание…. Привитое этой самой тварью.
Тонкое лицо девушки портил этот оскал.
Ох, он и забыл, она была о себе более высоко мнения. Ха.
Нет, правда.
Совершенно не стоило еще себя уродовать.
Лейла и так, не особо блистала красотой. Не той, во всяком случае, которая могла бы привлечь Максимилиана. О, и он совсем не стеснялся все это ей сообщить. А какие могут быть тайны между родственниками?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});